Возрожденный Дракон - Страница 60

"Хайя! " и "Хо! ", будто надеялись достичь не равного со всеми горожанами неспешного движения, а стремительного галопа. Уличные музыканты наигрывали на флейтах, арфах и трубах, аккомпанируя иногда жонглеру или акробату, положив у себя перед ногами шапку для звонких монет. Лавочники призывали гуляющих посетить свои щедрые закрома, а уличные торговцы славили свой товар по всем стогнам славного града Тар Валона. Дивное мелодичное жужжанье полнило город – песня жизни.

Пряча свое лицо, Верин натянула капюшон на голову. Эгвейн же подумала, что в толпе на проезжающих гостей и так никто внимания не обратит. Не только на дам, но и на Мэта, лежавшего в провозимых лошадьми носилках, никто не взглядывал более одного раза, только сторонились его некоторые из проходивших своей дорогой горожан. Все знали, что в Белую Башню частенько привозят больных, которым требуется Исцеление, однако никто не ведал, какую болезнь ухитрился подцепить незнакомец на носилках.

Эгвейн подъехала к Верин, склонилась поближе к ней и спросила:

– Вы, как прежде, ожидаете приближения беды? Но мы уже въехали в город. И почти добрались до места.

Уже и вправду видна была Белая Башня, ее высокие стены светились над коньками крыш.

– Беды я ожидаю постоянно, – спокойно ответила ей Верин, – и ты тоже должна быть всегда готова к беде. Но опасней всего нам являться в саму Башню. Все вы должны быть сейчас бдительны, как никогда прежде. Ваши… Ваши выходки, – рот ее на мгновение поджался в ниточку, но она тут же вернула себе спокойствие, – они напустили на Белоплащников страху, но в Башне за свое поведение вы можете быть казнены или подвергнуты усмирению.

– Но я вовсе не собиралась и в Башне вести себя так же, как вела себя с Белоплащниками, – запротестовала Эгвейн. – Никто из нас не станет так поступать! Оставив Хурина следить за лошадьми, везущими носилки с Мэтом, Илэйн и Найнив подъехали к Эгвейн. Соглашаясь с подругой, они обе кивнули, Илэйн с горячим сочувствием к подруге, а Найнив так, как будто она не торопилась сказать все, что думала.

– Надеюсь, ты больше не повторишь свою выходку, дитя мое. Ни в коем случае и никогда в жизни! – Верин из-под капюшона обвела взором учениц и покачала головой. – Кроме того, я искренне надеюсь, вы уже научились не проявлять безрассудства и глупости, не болтать, когда следует держать язык в узде. – При этих ее словах Илэйн покраснела, и Эгвейн почувствовала, как ее щеки тоже становятся горячими. – Как только мы войдем под своды Башни, спрячьте язык за зубами и, что бы ни случилось, все воспринимайте спокойно. Повторяю: что бы ни случилось! О том, как встретят нас в Башне, вам ничего не известно, а если бы вы и знали свое будущее, вам бы подобное знание на пользу не пошло. Поэтому молчите – и точка!

– Буду вести себя так, как вы приказываете, Верин Седай, – пообещала Эгвейн, а за ней и Илэйн. Найнив насмешливо фыркнула. Айз Седай взглянула на нее со вниманием, и она неохотно кивнула в знак согласия с приказанием повелительницы.

Улица вывела их на широкую площадь, расположенную в самом центре города, посередине площади возвышалась Белая Башня, сияя в солнечных лучах и поднимаясь так высоко над всеми окружавшими площадь куполами дворцов, украшенными изящными шпилями, будто она пыталась коснуться облаков. Людей на площади было удивительно мало. Эгвейн припомнила с тревогою, что на территорию, принадлежащую Башне, без особой надобности не забредал ни один человек.

Как только они выехали на площадь, Хурин на своем коне провел лошадей с носилками вперед.

– Сейчас я должен покинуть вас, Верин Седай, – проговорил он. На Башню Хурин разок взглянул, но больше старался не смотреть, хотя и непросто было найти нечто иное для своего взгляда. Хурин был родом из страны, где Айз Седай пользовались всеобщим уважением, однако одно дело уважать кого-либо, а другое – быть окруженным сими уважаемыми тобой людьми.

– В путешествии ты был нам надежной опорой, Хурин, – сказала ему Верин, – а путь наш был долог. Думаю, в Башне найдется местечко, чтобы тебе отдохнуть перед тем, как отправиться в обратный путь.

– Я не могу терять ни дня, Верин Седай! – ответствовал ей Хурин, в голосе его прозвенела решимость. – Даже часа терять не имею права. Мне следует вернуться в Шайнар и тотчас же доложить королю Изару и лорду Шай Агельмару всю правду о том, как все происходило в городе Фалме. Нужно рассказать им о… – Он резко оборвал свою речь. Никого из посторонних сейчас не было поблизости, так что подслушать его не мог никто, но Хурин все же понизил голос. – Рассказать им о Ранде. О том, что Дракон Возродился. В порту должны стоять торговые суда, направляющиеся вверх по реке, я намерен отправиться в Шайнар с первым же парусом…

– Тогда ступай в Свете, Хурин из Шайнара! – молвила Верин.

– Да озарит Свет вас всех! – отвечал Хурин, перебирая уздечку своей лошади. Немного помолчав, он добавил: – Потребуюсь вам снова – пришлите весточку в Фал Дара, и я найду способ явиться к вам. – Смущенно прокашливаясь, будто поступил как-то неловко, Хурин повернул свою лошадь и пустил ее мелкой рысью куда-то прочь от Белой Башни, вниз по узкой улочке. Вскоре всадник скрылся из виду.

– О мужчины! – воскликнула Найнив и досадливо покачала головой. – Они всегда просят послать за ними, когда они нам потребуются, но когда тебе действительно нужен хотя бы один из них, значит, нужен он немедленно!

– Ни один мужчина не поможет нам там, куда мы сейчас направляемся, – сухо сказала Верин. – Не забывайте об этом. Да и прекратите наконец болтать!